Применение теста «Несуществующее животное» в основном рассчитано на исследование психомоторной связи и состояния психики – главным образом выявление скрытых эмоций – у детей от пяти-шести лет и взрослых.
В отличие от большинства других рисуночных тестов, этот является одной из самых информативных рисуночных методик и может широко применяться для психологического обследования.
На заметку:
Существуют модификации теста, которые являются дополнительными к тесту «Несуществующее животное» и применяются с целью уточнения эмоционального состояния рисующего. Это такие тесты как «Злое животное», «Счастливое животное» и «Несчастное животное».
Тест «Злое животное» позволяет выявить скрытое агрессивное и депрессивное состояние; «Счастливое животное» расскажет о ценностях и стремлениях испытуемого; «Несчастливое животное» показывает степень устойчивости к стрессам разного рода.
Инструкция
Для выполнения теста понадобится лист бумаги, карандаш, ластик. Попросите тестируемого нарисовать животное, которого никогда не было в природе. Когда рисунок будет готов, задайте следующие вопросы: где живет это животное, чем питается, что больше всего любит, чего больше всего боится?
Интерпретация теста «Несуществующее животное»
Нажим карандаша
Слабый нажим – астения; пассивность; иногда депрессивное состояние.
Сильный нажим – эмоциональная напряженность; ригидность; импульсивность.
Сверхсильный нажим (карандаш рвет бумагу)– конфликтность; гиперактивность; иногда агрессивность, острое возбуждение.
Особенности линий
Штриховые линии – тревожность как черта личности.
Множественные линии – тревога как состояние на момент обследования; стрессовое состояние; иногда импульсивность.
Эскизные линии – стремление контролировать свою тревогу, держать себя в руках.
Промахивающиеся линии, не попадающие в нужную точку,– импульсивность; органическое поражение мозга.
Линии, не доведенные до конца,– астения, иногда импульсивность.
Искажение формы линий – органическое поражение мозга; импульсивность; иногда психическое заболевание.
РАЗМЕР РИСУНКА И ЕГО РАСПОЛОЖЕНИЕ
Увеличенный размер – тревога, стрессовое состояние.
Уменьшенный размер – депрессия, низкая самооценка.
Рисунок смещен вверх или расположен в верхней половине листа, но не в углу – иногда завышенная самооценка; стремление к высоким достижениям.
Рисунок смещен вниз – иногда сниженная самооценка.
Рисунок смещен вбок – иногда органическое поражение мозга.
Рисунок выходит за край листа – импульсивность; острая тревога.
Рисунок помещен в углу – депрессия.
ТИП ЖИВОТНОГО
По типологии изображений несуществующих животных можно отметить самые распространенные из них.
1. Испытуемый изображает реально существующее животное и называет реальным именем, а описание его образа жизни соответствует действительности. Например, рисуется кошка и описывается образ жизни кошки. Такое изображение можно считать нормой для пяти-шестилетнего ребенка, но для подростков и взрослых это может свидетельствовать о низком уровне воображения.
2. Рисуется вымершее животное, когда-то существовавшее, например динозавр, мамонт и т.п.
3. Рисуется изображение существующего в культуре, но не существующего в природе животного, например дракона, русалки и т.п. Рисунки с изображением вымерших животных, так же как и рисунки с изображением существующих в культуре, являются нормой для детей 8–9 лет. Для взрослых такой рисунок животного указывает на его низкий общекультурный уровень и бедность воображения.
4. Рисунок несуществующего животного обычно строится из частей разных реальных животных: тело крокодила, конечности обезьяны, голова зайца и т.п. Такое животное при этом может иметь, например, имя Крокозай. Такое изображение животного свойственно скорее рационалистам, а не творческим натурам.
5. Иногда изображение животных имеет человекообразный облик. Это говорит о сильной потребности общения, что свойственно обычно подросткам – 13-17-летним.
6. Изображенное животное состоит из разных механических частей. Такое животное обычно изображают люди с нестандартным мышлением и подходом к жизни.
7. Замысловатое, сложное и оригинальное изображение животного, образ которого имеет не составную, а целостную структуру, с трудно устанавливающимся или не устанавливающимся сходством с каким-либо реально существующим (существовавшим) животным, свойственно человеку с хорошо развитым, богатым творческим воображением.
СОСТАВНЫЕ ЧАСТИ ЖИВОТНОГО
Глаза
Глаза отсутствуют – астения.
Глаза пустые, без зрачков и радужки – астения, страхи.
Глаза с зачерненной радужкой – страхи.
Глаза с ресницами – демонстративная манера поведения, значимость мнения о себе.
Глаза с прорисованными кровеносными сосудами – ипохондрия, невротическое состояние.
Форма глаз искажена – невротическое состояние.
Уши
Большие уши – заинтересованность в информации, в некоторых случаях подозрительность, тревожность.
Отсутствие ушей – замкнутость, нежелание вступать в контакт с другими, слышать чужое мнение.
Рот
Рот, приоткрытый в сочетании с языком: без прорисовки губ – большая речевая активность, с прорисовкой губ – чувственность.
Рот открытый зачерненный – легкость возникновения опасений и страхов, в некоторых случаях недоверие, тревожность.
Рот с зубами или клыками – вербальная агрессия, в некоторых случаях защитная.
Голова
Голова, увеличенная в размере,– оценка эрудиции своей и окружающих.
Голова отсутствует – импульсивность, в некоторых случаях психическое заболевание.
Две или более головы – противоречивые желания, внутренний конфликт.
Форма головы искажена – органическое поражение мозга, в некоторых случаях психическое заболевание.
Дополнительные детали на голове
Перья – тенденция к приукрашиванию и самооправданию.
Рога – защита, агрессия.
Грива, подобие прически – чувственность, в некоторых случаях подчеркивание своей половой принадлежности.
Фигура
Множество составных частей и элементов – мощная энергия.
Малое количество составных частей и элементов – экономия энергии, астения.
Фигура, состоящая из острых углов,– агрессивность. Кругообразная фигура – скрытность, замкнутость, закрытость своего внутреннего мира.
Дополнительные детали и части фигуры
Чешуя, панцирь – потребность в защите.
Шипы, иглы – защитная агрессия.
Тело, покрытое густыми волосами,– значимость сексуальной сферы.
Узор на шкуре – демонстративность.
Раны, шрамы – невротическое состояние.
Вмонтированные механические части – интровертированность, трудности в общении.
Оружие режущее, колющее или рубящее – агрессивность.
Крылья – романтичность, мечтательность, склонность к компенсаторному фантазированию.
Внутренние органы, кровеносные сосуды – ипохондрия, невротическое состояние, в некоторых случаях психическое заболевание.
Половые органы, женская грудь, вымя – высокая значимость сексуальной сферы.
Хвост
Хвост, повернутый вправо,– отношение к своим действиям и поведению.
Хвост, повернутый влево,– отношение к своим мыслям, решениям.
Хвост, поднятый вверх,– положительная, уверенная окраска к этим отношениям.
Хвост, опущенный вниз,– отрицательная окраска к отношениям.
Хвост толстый – значимость сексуальной сферы.
Хвост толстый, покрытый шерстью,– очень высокая значимость сексуальной сферы.
Красивый хвост, например, павлиний – демонстративность.
Ноги
Отсутствие ног, их недостаточное количество – пассивность или неумелость в социальных отношениях.
Избыточное количество ног – потребность в опоре.
Толстые, большие ноги – ощущение своей недостаточной умелости в социальных отношениях, потребность в опоре.
Характер соединения ног с фигурой (корпусом)
Прорисовано тщательно – умение контролировать свои рассуждения, выводы, решения.
Прорисовано небрежно, слабо или совсем нет соединения ног с фигурой – отсутствие контроля.
ОПИСАНИЕ
Описание образа жизни
Соответствует рисунку – развито логическое мышление.
Не соответствует рисунку – в некоторых случаях нарушение логического мышления.
С идеализацией и приукрашиванием – склонность к компенсаторному фантазированию.
Место жизни животного
За границей, острова, субтропики (остров Бали, Кипр)– демонстративность.
Изолированное (космос, другая планета, пещера, колодец, лес и т.п.) – чувство одиночества.
Трудно достижимое место (непроходимый лес, густая чаща деревьев и т.п.) – потребность в защите, в некоторых случаях боязнь агрессии.
Эмоционально неприятное (болото, тина, грязь и т.п.) – невротическое состояние.
Питание
Ничем не питается или питается воздухом, новостями, энергией – интровертность.
Ест все подряд – импульсивность.
Питается несъедобными вещами (гвоздями, палками, камнями и т.п.)– нарушения общения.
Питается эмоционально неприятной пищей (слизью, трухой, тараканами и т.п.)– невротическое состояние.
Питается кровью и органами живых существ (желудок, мозг и т.п.)– невротическая агрессия.
Питается людьми – негативизм, агрессивность.
Занятия, игры
Ломает что-либо (забор, деревья и т.п.)– агрессивность, негативизм, в некоторых случаях психическое заболевание.
Любит много спать – астеническое состояние, накопившаяся усталость.
Играет, гуляет, развлекается – проекция своих желаний.
Занято поисками пищи – ощущение трудностей в жизни.
Не любит сидеть без дела – импульсивность.
Ходит вверх ногами – символ нарушения заведенного порядка, выход за рамки обыденных стандартов или желание такового.
Некоторые особенности описания
Упоминание о размножении – значимость сексуальной сферы; о бесполых формах размножения (почкование и т.п.)– напряженность в сексуальной сфере.
Указание на отсутствие друзей – ощущение своего одиночества; напротив, сообщение о наличии множества друзей – высокая ценность общения.
Упоминание о врагах – боязнь агрессии; о защищенности от любых врагов или акцент на их отсутствии – боязнь агрессии, в некоторых случаях настороженное отношение к окружающим.
Сообщение об обеспечении едой – ощущение бытового неблагополучия, в некоторых случаях значимость материальных ценностей.
Анализ рисунков к тесту «Несуществующее животное»
Татьяна, 35 лет
Свое животное она назвала Европейский гламурный Крылокот. Животное отдаленно напоминает автора рисунка и отображает ее основную проблему – сексуальную. Чрезмерно пушистый, толстый и поднятый вверх хвост, а также грудь, густо покрытая шерстью, говорят, а вернее, «кричат» о значимости сексуальной сферы в жизни женщины и одновременно указывают на неблагополучие в этой сфере. Полностью зачерненная радужка глаз является показателем внутреннего страха – женщина боится представить, как ее жизнь может сложиться без мужа, вообще боится перемен в жизни. Крылья Крылокота – не что иное, как защитная фантазия Татьяны: ее уход от личных проблем в созданный фантастический мир.
Вот как Татьяна описывает образ жизни своего несуществующего животного:
Европейский гламурный Крылокот обитает в Европе, местах исключительно гламурных – Париже, Милане, Ницце, но отдельные особи встречаются в Краснодаре, Москве, Ростове. Предпочитает праздный и веселый образ жизни. По характеру общительный, веселый, доброжелательный, однако приручается с трудом и очень независим. Размножается редко, пару выбирает придирчиво, тщательно и неторопливо. Питается конфетами и новостями, любит путешествия и новые впечатления.
Это своего рода фантазийное желание – сбежать в края «гламурные» и обрести свободу, питаясь «конфетами и новостями», также выказывает внутреннюю потребность Татьяны уйти от действительности.
Вадим, 50 лет
Животное нарисовано Вадимом по оригинальной модели. Оно вообще лишено органов, обеспечивающих общение,– ушей, рта,– и имеет полностью замкнутую фигуру, что указывает на интровертированность и трудности в общении. Свое животное Вадим назвал Амикрабос, снабдив его при этом множеством ног для передвижения и покрыв чешуей; всё это показатель того, что Вадим имеет большую потребность в опоре, защите, боится агрессии. Кроме того, частично зачерненная чешуя указывает на низкую устойчивость автора рисунка к стрессам.
Рисунок Вадима сопровождается следующим рассказом:
Животное теплокровное. Среда обитания смешанная: вода и земля. Проживает в тропиках, субтропиках. Питается растениями, размножается делением. Способ передвижения – импульсный, энергетический.
Указание о том, что животное теплокровное, говорит о желании Вадима иметь тепло, семью и тем самым быть похожим на других. «Способ передвижения импульсный, энергетический» – свидетельство трудностей в жизни Вадима, которые он так тщательно скрывает и на преодоление (или сопротивление) которых ему приходится тратить немало энергии.
Ирина, 54 года
Дело в том, что, прожив с мужем 27 лет, Ирина неожиданно узнала о существовании у него второй семьи: будучи в браке с ней, муж параллельно проживал с молодой женщиной и детьми от него. Тем не менее Ирина смогла простить его и продолжать с ним жить. Это был ее выбор, другое дело, почему имела место подобная ситуация. Попробуем разобраться по рисунку.
Если посмотреть на это несуществующее животное, то с виду оно как будто довольно симпатично, если бы не искаженная форма головы и «руки-крюки», похожие на птичьи лапки.
Свое несуществующее животное Ирина назвала Михотрон. По-моему, название напоминает какой-то механизм, а рисунок самого животного необычного механического мишку. Скорее всего, жизнь Ирины ей самой напоминает жизнь по инерции, схожую с каким-то механизмом, далеким от мира чувств и любви. Конечности, направленные к телу, свидетельствуют об интровертности, когти – на агрессию, а открытый рот без зубов и языка – на легкость в возникновении опасений и страхов в ее жизни. Радужки глаз, частично зачерненные, только подтверждают наличие страха у автора рисунка.
Вот что рассказывает Ирина о своем Михотроне:
Животное живет в лесу, размножается почкованием [очень странно для животного, не правда ли?]. Любит кашу из желудей, которую варит ему гномик. Боится резких шумов. Любит играть в прятки.
Рассказ только подтверждает внутренний страх и тревогу Ирины перед будущим, указывает на некоторую нервозность и уход от действительности, но, тем не менее, раскрывает нам вполне реальные желания женщины. Например, ожидание заботы и внимания. Ее животное «любит кашу из желудей, которую варит ему гномик». То, что Михотрон боится резких шумов, говорит об усталости Ирины и возможном нервном истощении. По словам самой Ирины, она от всего устала. А вот то, что ее Михотрон любит играть в прятки, означает, как ни странно, очередную игру Ирины с судьбой: сейчас она оформляет документы в Америку для постоянного проживания там.
Даша, 13 лет
Рисунок расположен внизу листа, что говорит о низкой самооценке девочки и ее переживаниях. Множественные линии выдают тревогу внешне спокойного подростка. Три глаза сильно зачернены – показатель страха, сидящего глубоко в душе. Множество ног, которые являются опорной частью животного, и характер их соединения с фигурой показывают, что девочка способна контролировать свои рассуждения и поступки.
Даша так описывает образ жизни этого животного:
Трехглаз живет в Южной Африке. Питается он обычно рыбами, но, когда голодный, может съесть что угодно. Он очень боится своих соперников – акул и китов. Он любит плавать по дну и ненавидит сидеть без дела. Друзей у него нет, так как он слишком добрый (другим это не нравится).
В рассказе Даши явно проявляется депрессивное настроение («Друзей у него нет, так как он слишком добрый»), страх («Он очень боится своих соперников») и сильная потребность в эмоциональном тепле («Трехглаз живет в Южной Африке). Кроме этого, можно предположить неблагоприятную окружающую среду («Он любит плавать по дну»). Рассказ ребенка о животном почти всегда отражает то, что на самом деле происходит с ним самим в жизни и, зная о том, как значимо для подростка общение со сверстниками, можно теперь представить, как нелегко живется Даше. Рисунок и рассказ девочки показали, что ей требуется психологическая помощь.
Тест «Нарисуй несуществующее животное» очень востребован психологами при работе со школьниками. Используя такой способ диагностики, можно многое понять о психическом состоянии ребёнка. Для этого нужно знать, как провести тестирование и правильно расшифровать его результат.
Целью диагностики является определение степени тревожности испытуемого, его самооценки и других важных особенностей подрастающей личности. Тестирование напрямую связано с внутренним миром испытуемого: все части тела животного, которое предлагается изобразить ребёнку, отражают процессы, происходящие на психическом уровне. Их прорисовывание не контролируется сознанием, так как временной промежуток, отводящийся на проведение теста, не позволяет запустить этот механизм.
Такая методика психологического обследования - одна из самых информативных из всех рисуночных способов диагностики. Как правило, она используется параллельно с другими психологическими тестированиями - это позволяет составить полную картину состояния ребёнка.
Для прохождения теста испытуемому понадобится дать лист бумаги и пишущие средства - карандаши средней мягкости (простые или цветные). Ручки, фломастеры и краски исключаются, так как линии, сделанные ими, затрудняют процесс расшифровки рисунка. Время выполнения задания ограничивается тремя минутами.
Чтобы исследование было наиболее полным, ребёнка следует чётко проинструктировать:
После того как испытуемый выполнит задание, нужно попросить рассказать его о своём животном (как оно живёт). Если повествование не содержит достаточно сведений для анализа, то ребёнку предлагаются конкретные вопросы (тестирующий человек при этом должен подробно записывать ответы):
По нажиму можно судить о состоянии тестируемого человека. Слабый говорит о пассивности, астении, предпосылках депрессии; сильный означает напряжённость в эмоциональной сфере, импульсивность и ригидность. Твёрдость нажатия на карандаш такой силы, от которой даже рвётся бумага, символизирует агрессию, повышенную активность и конфликтность.
Качество линий тоже даёт определённую характеристику состояния ребёнка:
Идеальный вариант расположения рисунка - в центре вертикально лежащего листка, это говорит о нормальном состоянии психики человека. Смещение изображённого животного в ту или иную сторону иллюстрирует некоторые психологические аспекты, связанные с самооценкой: уклон от центра вверх означает завышенную, вниз - заниженную. Если существо смещено вправо, то это значит, что испытуемый стремится контролировать свои поступки и мысли, «переход» в левую сторону означает бездеятельность и низкую социальную активность, застенчивость. Расположенный в углу рисунок может свидетельствовать о депрессии.
Животное «сбежало» с листка и не уместилось на нём полностью - это сигнал об острой тревоге и импульсивности.
При выраженном увеличении размера рисунка можно быть уверенным, что ребёнок находится в тревожном и стрессовом состоянии. Если же нарисованное существо очень маленькое, то испытуемый, скорее всего, подвержен депрессии или обладает низкой самооценкой.
Необычный персонаж, расположенный строго по центру, говорит о том, что психика его автора в норме
Задание считается выполненным неправильно, если испытуемый нарисовал реальное животное и описал его естественный образ жизни (например, собаки или кошки). Это может быть нормальным для пяти- или шестилетнего малыша, но когда такой результат демонстрирует более взрослый ребёнок, это свидетельствует о низком уровне воображения.
Какие типы животных чаще всего изображаются при тестировании?
Определённую информацию можно почерпнуть и из анализа частей тела животного. Каждый элемент говорит о том или ином состоянии тестируемого в момент прохождения диагностики и о его психическом здоровье в целом.
| Часть тела | Характеристика верхней части тела (о чём свидетельствует такое изображение) | ||||
| Положение | Отсутствие | Размер и количество | Форма | Дополнительные
моменты |
|
| Голова | Обращена вправо - человек действия; влево - субъект часто переживает и размышляет, не уверен в себе; прямо - признак эгоцентризма | Импульсивность или психическая болезнь | Две и более –внутриличностный конфликт, противоречивость | Искажённая - органическое поражение мозга, психоболезнь; больше тела - символ интеллектуальных способностей испытуемого | Пририсованные перья - желание приукрашивать действительность; рога - агрессивный настрой, защита; грива - подчёркивание своей половой принадлежности или повышенная чувственность |
| Глаза | Астения | Неправильная - невроз | С чёрной радужкой - страхи; пустые, без зрачков - астения; с кровеносными сосудами - ипохондрия, невроз; с ресницами - высокое самомнение, манерность поведения | ||
| Уши | Замкнутость, нежелание слышать других, вступать в контакт | Большие и много - заинтересованность в получении информации, подозрительность, мнительность, зависимость от чужого мнения | |||
| Рот | Непропорционально большой - эрудированность, развитый интеллект, рационализм | Круглая - тревога, боязнь чего-либо | Приоткрытый и с языком - признак болтливости; с губами - чувственность; без языка и губ - страх, недоверие; с зубами - символ агрессии | ||
Фигура животного - не менее важная деталь, на которую необходимо обратить внимание при тестировании. Если она изобилует множеством деталей, то это свидетельствует о мощной энергетике испытуемого, составных частей очень мало -такой рисунок говорит об астении. Существо, нарисованное с большим количеством острых углов - признак агрессивного настроя человека; преобладание округлых форм говорит о замкнутости ребёнка и закрытости от внешнего мира.
Если животное обладает хвостом, его положение также необходимо проанализировать. Обращённый вправо символизирует отношение школьника к своему поведению и поступкам, влево - к мыслям и решениям (вверх - положительное, вниз - отрицательное). Излишняя красота хвоста (например, как у павлина) – свидетельство демонстративности.
Неумелость построения отношений в социальной сфере можно определить по отсутствию или недостаточному количеству лап. Если конечностей, наоборот, слишком много - человеку нужна помощь, опора. Об этом же говорят и нарисованные толстые или большие лапы. Маленькие ножки свидетельствуют об импульсивности, легкомысленности, поверхностном отношении ко многим вещам. Чем шире конечности, тем больше вероятность того, что школьник уравновешен и умеет не только принимать ответственные решения, но и отвечать за них. Одинаковые по размеру и форме лапы характеризуют человека, который не склонен к инакомыслию и творческому началу.
Чем детальнее изображено животное, тем больше оно может рассказать о своём авторе
Очень показательны при анализе теста дополнительные элементы, которые могут говорить о:
Даже характер соединения конечностей с туловищем имеет определённое значение: если прослеживается чёткая их прорисовка - человек склонен следить за своими рассуждениями и ответственно подходить к принятию решений. Небрежность в изображении мест присоединения лап к телу или полное отсутствие этого - показатель недостаточного контроля над собой.
По окончании работы ребёнка над заданием нужно обсудить с испытуемым образ жизни нарисованного им существа
Если ребёнок придумывает своему нарисованному персонажу такую жизнь, которая полностью соответствует изображению, то это нормально и логически оправдано. О нарушении логики мышления можно сделать вывод, если рисунок и рассказ о существовании животного никак не связаны друг с другом.
Фантазия с целью компенсации каких-либо негативных моментов в жизни испытуемого прослеживается при идеализации или приукрашивании своего персонажа.
Когда ребёнок утверждает, что придуманный и нарисованный зверёк живёт на острове, за границей, в субтропиках, это говорит о демонстративности; в качестве места проживания животного названа изолированная площадь (космос, другая планета, пещера, колодец, лес и так далее) - тестируемый одинок и остро переживает это. Агрессию, боязнь испытуемого, его желание найти защиту характеризуют подобные ответы: «в тайге», «в непроходимых болотах», «в лесной чащобе». Невроз может выдавать «поселение» животного в неприятные условия - тину, грязь, лужу, помойку.
«Скажи мне, что ты ешь, и я скажу, кто ты» - это выражение в полной мере может быть применимо к ответам человека на вопрос о том, чем питается нарисованная зверушка. Вот что могут значить реплики школьника на этот счёт:
В рассказах ребёнка животное может:
Если нарисованное существо любит неординарные занятия (вроде хождения на голове или вверх ногами), то ребёнку, придумавшему такие действия для животного, не чуждо стремление выйти за рамки обыденности и нарушить стандарты поведения.
Импульсивность присутствует в характере людей, наделяющих своих нарисованных персонажей невозможностью сидеть без дела.
Когда описание животного связано с частым упоминанием о его врагах, то можно сделать вывод о боязни агрессии; чрезмерный акцент на проблемах с едой - символ неблагополучия в быту испытуемого, привязанности к материальному. Существо, по словам тестируемого, одиноко, у него нет друзей - скорее всего, в жизни ребёнка такое же положение вещей. Рассказ о большом количестве близких по духу людей говорит о значимости общения для испытуемого.
«Гламурный крылокот» - такое название дал существу автор рисунка
Проведение теста «Нарисуй несуществующее животное» - замечательный способ получить представление о внутреннем мире, характере ребёнка и даже условиях его жизни. Результаты диагностики помогут выявить существующие проблемы и скорректировать работу по их устранению.
Изображенный мир
Начнем со свойств изображенного мира. Под изображенным миром в художественном произведении подразумевается та условно подобная реальному миру картина действительности, которую рисует писатель: люди, вещи, природа, поступки, переживания и т. п. В художественном произведении создается как бы модель мира реального. Эта модель в произведениях каждого писателя своеобразна; изображенные миры в разных художественных произведениях чрезвычайно разнообразны и могут в большей или меньшей степени быть похожими на мир реальный. Но в любом случае следует помнить, что перед нами созданная писателем художественная реальность, не тождественная реальности первичной.
Художественные детали
Картина изображенного мира складывается из отдельных художественных деталей. Под художественной деталью мы будем понимать мельчайшую изобразительную или выразительную художественную подробность: элемент пейзажа или портрета, отдельную" вещь, поступок, психологическое движение и т. п. Будучи элементом художественного целого, деталь сама по себе является мельчайшим образом, микрообразом. В то же время деталь практически всегда составляет часть более крупного образа; его образуют детали, складываясь в «блоки»: так, привычка при ходьбе не размахивать руками, темные брови и усы при светлых волосах, глаза, которые не смеялись, - все эти микрообразы складываются в «блок» более крупного образа - портрета Печорина, который, в свою очередь, вливается в еще более крупный образ - целостный образ человека.
Для удобства анализа художественные детали можно подразделить на несколько групп. В первую очередь выделяются детали внешние и психологические. Внешние детали, как легко догадаться из их названия, рисуют нам внешнее, предметное бытие людей, их наружность и среду обитания. Внешние детали, в свою очередь, подразделяются на портретные, пейзажные и вещные. Психологические детали рисуют нам внутренний мир человека, это отдельные душевные движения: мысли, чувства, переживания, желания и т. п.
Внешние и психологические детали не разделены непроходимой границей. Так, внешняя деталь становится психологической, если передает, выражает те или иные душевные движения (в таком случае мы говорим о психологическом портрете) или включается в ход размышлений и переживаний героя (например, реальный топор и образ этого топора в душевной жизни Раскольникова).
По характеру художественного воздействия различаются детали-подробности и детали-символы. Подробности действуют в массе, описывая предмет или явление со всех мыслимых сторон, символическая деталь единична, старается схватить сущность явления разом, выделяя в ней главное. Современный литературовед Е. Добин в этой связи предлагает разделять подробности и детали, полагая, что деталь художественно выше подробности. Однако вряд ли это так. И тот, и другой принцип использования художественных деталей равноценны, каждый из них хорош на своем месте. Вот, например, использование детали-подробности в описании интерьера в доме Плюшкина: «На бюро… лежало множество всякой всячины: куча исписанных мелко бумажек, накрытых мраморным позеленевшим прессом с яичком наверху, какая-то старинная книга в кожаном переплете с красным обрезом, лимон, весь высохший, ростом не более лесного ореха, отломленная ручка кресел, рюмка с какой-то жидкостью и тремя мухами, накрытая письмом, кусочек сургучика, кусочек где-то поднятой тряпки, два пера, запачканные чернилами, высохшие, как в чахотке, зубочистка, совершенно пожелтевшая». Здесь Гоголю необходимо именно множество подробностей, чтобы усилить впечатление бессмысленной скупости, мелочности и убогости жизни героя. Деталь-подробность создает также особую убедительность в описаниях предметного мира. С помощью детали-подробности передаются и сложные психологические состояния, здесь этот принцип использования детали незаменим. Символическая же деталь имеет свои преимущества, в ней удобно выражать общее впечатление о предмете или явлении, с ее помощью хорошо улавливается общий психологический тон. Деталь-символ часто с большой ясностью передает и авторское отношение к изображаемому - таков, например, халат Обломова в романе Гончарова.
Перейдем теперь к конкретному рассмотрению разновидностей художественных деталей.
Под литературным портретом понимается изображение в художественном произведении всей внешности человека, включая сюда и лицо, и телосложение, и одежду, и манеру поведения, и жестикуляцию, и мимику. С портрета обыкновенно начинается знакомство читателя с персонажем. Всякий портрет в той или иной степени характерологичен - это значит, что по внешним чертам мы можем хотя бы бегло и приблизительно судить о характере человека. При этом портрет может быть снабжен авторским комментарием, раскрывающим связи портрета и характера (например, комментарий к портрету Печорина), а может действовать сам по себе (портрет Базарова в «Отцах и детях»). В этом случае автор как бы полагается на читателя, что выводы о характере человека он сделает сам. Такой портрет требует более пристального внимания. Вообще полноценное восприятие портрета требует несколько усиленной работы воображения, так как читатель должен по словесному описанию представить себе зримый образ. При быстром чтении этого сделать невозможно, поэтому необходимо приучать начинающих читателей делать после портрета небольшую паузу; возможно, перечитать описание еще раз. Для примера приведем портрет из тургеневского «Свидания»: «…на нем было коротенькое пальто бронзового цвета… розовый галстучек с лиловыми кончиками и бархатный черный картуз с золотым галуном. Круглые воротнички его белой рубашки немилосердно подпирали ему уши и резали щеки, а накрахмаленные рукавчики закрывали всю руку вплоть до красных и кривых пальцев, украшенных серебряными и золотыми кольцами с незабудками из бирюзы». Здесь чрезвычайно важно обратить внимание на цветовую гамму портрета, наглядно представить себе ее пестроту и безвкусицу, чтобы оценить не только портрет сам по себе, но и тот эмоционально-оценочный смысл, который за ним стоит. Это, естественно, требует и замедленного чтения, и дополнительной работы воображения.
Соответствие черт портрета чертам характера - вещь довольно условная и относительная; она зависит от принятых в данной культуре взглядов и убеждений, от характера художественной условности. На ранних стадиях развития культуры предполагалось, что красивому внешнему облику соответствует и душевная красота; положительные герои нередко изображались прекрасными и по наружности, отрицательные уродливыми и отвратительными. В дальнейшем связи внешнего и внутреннего в литературном портрете существенно усложняются. В частности, уже в XIX в. становится возможным совершенно обратное соотношение между портретом и характером: положительный герой может быть уродливым, а отрицательный - прекрасным. Пример - Квазимодо В. Гюго и миледи из «Трех мушкетеров» А. Дюма. Таким образом, мы видим, что портрет в литературе всегда выполнял не только изображающую, но и оценочную функцию.
Если рассматривать историю литературного портрета, то можно заметить, что эта форма литературной изобразительности двигалась от обобщенно-абстрактной портретной характеристики ко все большей индивидуализации. На ранних стадиях развития литературы герои зачастую наделены условно-символической внешностью; так, мы почти не можем различить по портрету героев поэм Гомера или русских воинских повестей. Такой портрет нес лишь весьма общую информацию о герое; происходило это потому, что литература еще не научилась в то время индивидуализировать сами характеры. Зачастую литература ранних стадий развития вообще обходилась без портретной характеристики («Слово о полку Игореве»), предполагая, что читатель отлично представляет себе внешний облик князя, воина или княжеской жены; индивидуальные же: различия в портрете, как было сказано, не воспринимались как существенные. Портрет символизировал прежде всего социальную роль, общественное положение, а также выполнял оценочную функцию.
С течением времени портрет все более индивидуализировался, то есть наполнялся теми неповторимыми чертами и черточками, которые уже не давали нам спутать одного героя с другим и в то же время указывали уже не на социальный или иной статус героя, но на индивидуальные различия в характерах. Литература эпохи Возрождения знала уже очень развитую индивидуализацию литературного портрета (прекрасный пример - Дон-Кихот и Санчо Панса), которая в дальнейшем усиливалась в литературе. Правда, и в дальнейшем были возвращения к стереотипному, шаблонному портрету, но они воспринимались уже как эстетический недостаток; так, Пушкин, говоря в «Евгении Онегине» о внешности Ольги, иронически отсылает читателя к распространенным романам:
Глаза, как небо, голубые,
Улыбка, локоны льняные,
Все в Ольге… но любой роман
Возьмите, и найдете, верно,
Ее портрет: он очень мил,
Я прежде сам его любил,
Но надоел он мне безмерно.
Индивидуализированная деталь, закрепляясь за персонажем, может становиться его постоянным признаком, знаком, по которому опознается данный персонаж; таковы, например, блестящие плечи Элен или лучистые глаза княжны Марьи в «Войне и мире».
Наиболее простой и вместе с тем наиболее часто применяющейся формой портретной характеристики является портретное описание. В нем последовательно, с разной степенью полноты, дается своего рода перечень портретных деталей, иногда с обобщающим выводом или авторским комментарием относительно характера персонажа, проявившегося в портрете; иногда с особым подчеркиванием одной-двух ведущих деталей. Таков, например, портрет Базарова в «Отцах и детях», портрет Наташи в «Войне и мире», портрет капитана Лебядкина в «Бесах» Достоевского.
Другим, более сложным видом портретной характеристики является портрет-сравнение. В нем важно уже не только помочь читателю более ясно представить себе внешность героя, но и создать у него определенное впечатление от человека, его внешности. Так, Чехов, рисуя портрет одной из своих героинь, использует прием сравнения: «И в этих немигающих глазах, и в маленькой голове на длинной шее, и в ее стройности было что-то змеиное; зеленая, с желтой грудью, с улыбкой, она глядела, как весной из молодой ржи глядит на прохожего гадюка, вытянувшись и подняв голову» («В овраге»).
Наконец, самой сложной разновидностью портрета является портрет-впечатление. Своеобразие его состоит в том, что портретных черт и деталей здесь как таковых нет вообще, остается только впечатление, производимое внешностью героя на стороннего наблюдателя или на кого-нибудь из персонажей произведения. Так, например, тот же Чехов характеризует внешность одного из своих героев так: «Лицо его как будто дверью прищемлено или мокрой Тряпкой прибито» («Двое в одном»). Нарисовать иллюстрацию по подобной портретной характеристике практически невозможно, но Чехову и не нужно, чтобы читатель наглядно представлял себе все портретные черты героя, важно, что достигнуто определенное эмоциональное впечатление от его внешности и достаточно легко сделать заключение и о его характере. Надо отметить, что этот прием был известен в литературе задолго до нашего времени. Достаточно сказать, что его применял еще Гомер. В своей «Илиаде» он не дает портрета Елены, понимая, что словами передать всю ее совершеннейшую красоту все равно невозможно. Он вызывает у читателя ощущение этой красоты, передавая впечатление, которое произвела Елена на троянских старцев: они сказали, что из-за такой женщины можно вести войну.
Особо следует сказать о психологическом портрете, рассеяв при этом одно терминологическое недоразумение. Часто в учебной и научной литературе любой портрет называется психологическим на том основании, что он раскрывает черты характера. Но в таком случае следует говорить о характеристическом портрете, а собственно психологический портрет появляется в литературе тогда, когда он начинает выражать то или иное психологическое состояние, которое персонаж испытывает в данный момент, или же смену таких состояний. Психологической портретной чертой является, например, подрагивающая губа Раскольникова в «Преступлении и наказании», или же такой портрет Пьера из «Войны и мира»: «Осунувшееся лицо его было желто. Он, видимо, не спал эту ночь». Очень часто автор комментирует то или иное мимическое движение, имеющее психологический смысл, как, например, в следующем отрывке из «Анны Карениной»: «Она никак не могла бы выразить тот ход мыслей, который заставил ее улыбаться; но последний вывод был тот, что муж ее, восхищающийся братом и уничтожающий себя перед ним, был неискренен. Кити знала, что эта неискренность его происходила от любви к брату, от чувства совестливости за то, что он слишком счастлив, и в особенности от неоставляющего его желания быть лучше, - она любила это в нем и потому улыбалась».
Пейзажем в литературе называется изображение в произведении живой и неживой природы. Далеко не в каждом литературном произведении мы встречаемся с пейзажными зарисовками, но когда они появляются, то, как правило, выполняют существенные функции. Первая и простейшая функция пейзажа - обозначать место действия. Однако как бы проста на первый взгляд эта функция ни была, ее эстетическое воздействие на читателя не следует недооценивать. Зачастую место действия имеет принципиальное для данного произведения значение. Так, например, очень многие русские и зарубежные романтики использовали в качестве места действия экзотическую природу Востока: яркая, красочная, непривычная, она создавала в произведении романтическую атмосферу исключительного, что и было необходимо. Столь же принципиальны пейзажи Украины в гоголевских «Вечерах на хуторе близ Диканьки» и в «Тарасе Бульбе». И наоборот, в лермонтовской «Родине», например, автору надо было подчеркнуть обыденность, обыкновенность нормального, типичного пейзажа средней полосы России - при помощи пейзажа Лермонтов создает здесь образ «малой родины», противопоставленный официальной народности.
Пейзаж как место действия важен еще и потому, что оказывает незаметное, но тем не менее очень важное воспитывающее влияние на формирование характера. Классический пример такого рода - пушкинская Татьяна, «русская душою» в значительной мере благодаря постоянному и глубокому общению с русской природой.
Зачастую отношение к природе показывает нам некоторые существенные стороны характера или мировоззрения персонажа. Так, равнодушие Онегина к пейзажу показывает нам крайнюю степень разочарованности этого героя. Дискуссия о природе, проходящая на фоне прекрасного, эстетически значимого пейзажа в романе Тургенева «Отцы и дети», выявляет различия в характерах и мировоззрении Аркадия и Базарова. Для последнего отношение к природе однозначно («Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник»), а у Аркадия, который задумчиво смотрит на расстилающийся перед ним пейзаж, обнаруживается подавленная, но многозначимая любовь к природе, способность эстетически ее воспринимать.
Местом действия в литературе нового времени часто становится город. Более того, в последнее время природа как место действия все больше и больше уступает в этом качестве городу, в полном соответствии с тем, что происходит и в реальной жизни. Город как место действия обладает теми же функциями, что и пейзаж; в литературе появился даже неточный и оксюморонный термин: «городской пейзаж». Так же, как и природная среда, город обладает способностью воздействовать на характер и психику людей. Кроме того, у города в любом произведении есть свой неповторимый облик, и это не удивительно, так как каждый писатель не просто создает топографическое место действия, но в соответствии со своими художественными задачами строит определенный образ города. Так, Петербург в «Евгении Онегине» Пушкина - прежде всего «неугомонный», суетный, светский. Но в то же время он - законченный, эстетически ценный цельный город, которым можно любоваться. И наконец, Петербург - вместилище высокой дворянской культуры, прежде всего духовной. В «Медном всаднике» Петербург олицетворяет силу и мощь государственности, величие дела Петра, и в то же время он враждебен «маленькому человеку». Для Гоголя Петербург, во-первых, город чиновничества, а во-вторых, некое почти мистическое место, в котором могут происходить самые невероятные вещи, выворачивающие действительность наизнанку («Нос», «Портрет»). Для Достоевского Петербург - враждебный исконной человеческой и божеской природе город. Он показывает его не со стороны его парадного великолепия, но прежде всего со стороны трущоб, углов, дворов-колодцев, переулков и т. п. Это город, давящий человека, угнетающий его психику. Образу Петербурга почти всегда сопутствуют такие черты, как вонь, грязь, жара, духота, раздражающий желтый цвет. Для Толстого Петербург - город официальный, где господствует неестественность и бездушие, где царит культ формы, где сосредоточен высший свет со всеми его пороками. Петербург в романе Толстого противопоставлен Москве как городу исконно русскому, где люди мягче, добрее, естественнее, - недаром именно в Москве живет семья Ростовых, недаром именно за Москву идет великое Бородинское сражение. А вот Чехов, например, принципиально переносит действие своих рассказов и пьес из столиц в средний русский город, уездный или губернский, и его окрестности. Образ Петербурга у него практически отсутствует, а образ Москвы выступает как заветная мечта многих героев о жизни новой, светлой, интересной, культурной и т. д. Наконец, у Есенина город - это город вообще, без топографической конкретики (ее нет даже в «Москве кабацкой»). Город есть нечто «каменное», «стальное», словом, неживое, противопоставленное живой жизни деревни, дерева, жеребенка и т. п. Как видим, у каждого писателя, а иногда и в каждом произведении свой образ города, который надо внимательно проанализировать, поскольку это крайне важно для понимания общего смысла и образной системы произведения.
Возвращаясь собственно к литературному изображению природы, надо сказать еще об одной функции пейзажа, которую можно назвать психологической. С давних пор было подмечено, что определенные состояния природы так или иначе соотносятся с теми или иными человеческими чувствами и переживаниями: солнце - с радостью, дождик - с грустью; ср. также выражения типа «душевная буря». Поэтому пейзажные детали с самых ранних этапов развития литературы успешно использовались для создания в произведении определенной эмоциональной атмосферы (например, в «Слове о полку Игореве» радостный финал создается при помощи образа солнца) и как форма косвенного психологического изображения, когда душевное состояние героев не описывается прямо, а как бы передается окружающей их природе, причем часто этот прием сопровождается психологическим параллелизмом или сравнением («То не ветер ветку клонит, Не дубравушка шумит. То мое сердечко стонет. Как осенний лист дрожит»), В дальнейшем развитии литературы этот прием становился все более изощренным, появляется возможность не прямо, а косвенно соотносить душевные движения с тем или иным состоянием природы. При этом настроение персонажа может ему соответствовать, а может и наоборот - контрастировать с ним. Так, например, в XI главе «Отцов и детей» природа как бы аккомпанирует мечтательно-грустному настроению Николая Петровича Кирсанова - и он «не в силах был расстаться с темнотой, с садом, с ощущением свежего воздуха на лице и с этой грустию, с этой тревогой…» А для душевного состояния Павла Петровича та же самая поэтическая природа предстает уже контрастом: «Павел Петрович дошел до конца сада, и тоже задумался, и тоже поднял глаза к небу. Но в его прекрасных темных глазах не отразилось ничего, кроме света звезд. Он не был рожден романтиком, и не умела мечтать его щегольски-сухая и страстная, на французский лад мизантропическая душа».
Особо следует оговорить нечасто встречающийся случай, когда природа становится как бы действующим лицом художественного произведения. Здесь не имеются в виду басни и сказки, потому, что принимающие в них участие персонажи-животные по сути дела являются лишь масками людских характеров. Но в некоторых случаях животные становятся действительными персонажами произведения, со своей собственной психологией и характером. Наиболее известными произведениями такого рода являются повести Толстого «Холстомер» и Чехова «Каштанка» и «Белолобый».
Мир вещей
Чем дальше, тем больше человек живет не в окружении природы, а в окружении рукотворных, созданных человеком предметов, совокупность которых иногда называют «второй природой». Естественно, что мир вещей отражается и в литературе, причем с течением времени приобретает все большую значимость.
На ранних стадиях развития мир вещей не получал широкого отражения, а сами вещные детали были мало индивидуализированы. Вещь изображалась лишь постольку, поскольку она оказывалась знаком принадлежности человека к определенной профессии или же знаком общественного положения. Непременными атрибутами царского сана были трон, корона и скипетр, вещи воина - это прежде всего его оружие, земледельца - соха, борона и т. п. Такого рода вещь, которую мы назовем аксессуарной, еще никак не соотносилась с характером конкретного персонажа, то есть здесь шел тот же процесс, что и в портретной детализации: индивидуальность человека еще не; была освоена литературой, а следовательно, не было еще надобности индивидуализировать саму вещь. С течением времени аксессуарная вещь хотя и остается в литературе, но утрачивает свое значение, не несет сколько-нибудь значимой художественной информации.
Другая функция вещной детали, развивается позже, начиная примерно с эпохи Возрождения, но зато становится ведущей для этого типа деталей. Деталь становится способом характеристики человека, выражением его индивидуальности.
Особое развитие эта функция вещных деталей получила в реалистической литературе XIX в. Так, в романе Пушкина «Евгений Онегин» характеристика героя через принадлежащие ему вещи становится едва ли не важнейшей. Вещь становится даже показателем изменения характера: сравним, например, два кабинета Онегина - петербургский и деревенский. В первом -
Янтарь на трубках Цареграда,
Фарфор и бронза на столе,
И, чувств изнеженных отрада,
Духи в граненом хрустале…
В другом же месте первой главы говорится, что полку с книгами Онегин «задернул траурной тафтой». Перед нами «вещный портрет» богатого светского щеголя, не особенно занятого философскими вопросами смысла жизни. Совсем другие вещи в деревенском кабинете Онегина: это портрет «лорда Байрона», статуэтка Наполеона, книги с пометками Онегина на полях. Это прежде всего кабинет человека думающего, а любовь Онегина к таким незаурядным и противоречивым фигурам, как Байрон и Наполеон, о многом говорит вдумчивому читателю.
Есть в романе описание и третьего «кабинета», дяди Онегина:
Онегин шкафы отворил:
В одном нашел тетрадь расхода,
В другом наливок целый строй,
Кувшины с яблочной водой
Да календарь осьмого года.
О дяде Онегина мы не знаем практически ничего, кроме описания того мира вещей, в котором он жил, но этого достаточно, чтобы с исчерпывающей полнотой представить себе характер, привычки, склонности и образ жизни обыкновенного деревенского помещика, которому кабинет, собственно, и не нужен.
Вещная деталь иногда может чрезвычайно выразительно передавать психологическое состояние персонажа; особенно любил пользоваться этим приемом психологизма Чехов. Вот как, например, изображается при помощи простой и обыденной вещной детали психозе, логическое состояние героя в повести «Три года»: «Дома он увидел на стуле зонтик, забытый Юлией Сергеевной, схватил его и жадно поцеловал. Зонтик был шелковый, уже не новый, перехваченный старою резинкой; ручка была из простой, белой кости, дешевая. Лаптев раскрыл его над собой, и ему показалось, что около него даже пахнет счастьем».
Вещная деталь обладает способностью одновременно и характеризовать человека, и выражать авторское отношение к персонажу. Вот, например, вещная деталь в романе Тургенева «Отцы и дети» - пепельница в виде серебряного лаптя, стоящая на столе у живущего за границей Павла Петровича. Эта деталь не только характеризует показное народолюбие персонажа, но и выражает отрицательную оценку Тургенева. Ирония детали в том, что самый грубый и одновременно едва ли не самый насущный предмет мужицкого быта здесь выполнен из серебра и выполняет функцию пепельницы.
Совершенно новые возможности в использовании вещных деталей, можно сказать, даже новая их функция открылись в творчестве Гоголя. Под его пером мир вещей стал относительно самостоятельным объектом изображения. Загадка гоголевской вещи в том, что она не полностью подчинена задаче более ярко и убедительно воссоздать характер героя или социальную среду. Вещь у Гоголя перерастает рамки привычных для нее функций. Конечно, обстановка в доме Собакевича - классический пример - есть косвенная характеристика человека. Но не только. Даже в этом случае у детали остается возможность жить собственной, независимой от человека жизнью, иметь свой характер. «Хозяин, будучи сам человек здоровый и крепкий, казалось, хотел, чтобы и комнату его украшали люди тоже крепкие и здоровые», но - неожиданным и необъяснимым диссонансом «между крепкими греками, неизвестно каким образом и для чего, поместился Багратион, тощий, худенький, с маленькими знаменами и пушками внизу и в самых узеньких рамках». Такого же рода деталь - часы Коробочки или ноздревская шарманка: по меньшей мере наивно было бы видеть в характере этих вещей прямую параллель характеру их хозяев.
Вещи интересны Гоголю сами по себе, в значительной мере независимо от их связей с конкретным человеком. Гоголь впервые в мировой литературе осознал, что, изучая мир вещей как таковой, вещное окружение человека, можно многое понять - не о жизни того или иного лица, но об укладе жизни в целом.
Отсюда - и необъяснимая избыточность гоголевской детализации. Любое описание Гоголя максимально подобно, он не торопится перейти к действию, любовно и со вкусом останавливаясь, например, на изображении накрытого стола, на котором стояли «грибки, пирожки, скородумки, шанижки, пряглы, блины, лепешки со всякими припеками: припекой с лучком, припекой с маком, припекой с творогом, припекой со снеточками». А вот еще примечательное описание: «Комната была обвешана старенькими полосатыми обоями, картины с какими-то птицами, между окон старинные маленькие зеркала с темными рамками в виде свернувшихся листьев, за всяким зеркалом заложены были или письмо, или старая колода карт, или чулок; стенные часы с нарисованными цветами на циферблате… невмочь было более ничего заметить» (курсив мой. - А.Е.). Вот в этом прибавлении к описанию, кажется, заключен главный эффект: куда уж «более»! Но нет, подробнейшим образом обрисовав каждую мелочь, Гоголь сетует, что больше уж описывать нечего, он с сожалением отрывается от описания, как от любимого занятия…
Гоголевская деталь кажется избыточной потому, что он продолжает описание, перечисление, даже нагнетание мелочей уже после того, как детализация уже выполнила свою привычную вспомогательную функцию. Например, повествователь завидует «аппетиту и желудку господ средней руки, что на одной станции потребуют ветчины, на другой поросенка, на третьей ломоть осетра или какую-нибудь запеканную колбасу с луком («с луком» - уже необязательное уточнение: какая нам, в самом деле, разница - с луком или без? - А.Е.) и потом как ни в чем не бывало садятся за стол в какое хочешь время (кажется, здесь можно и остановиться: что такое «аппетит и желудок господ средней руки», мы поняли уже очень ощутимо. Но Гоголь продолжает. - А.Е.) и стерляжья уха с налимами и молоками (снова необязательное уточнение. - А.Е.) шипит и ворчит у них меж зубами (хватит? Гоголю нет. - А.Е.), заедаемая расстегаем или кулебякой (все? нет еще. - А.Е.) с сомовьим плесом».
Вспомним вообще подробнейшие гоголевские описания-перечни: и добра Ивана Ивановича, и того, что вывесила проветривать баба Ивана Никифоровича, и устройства шкатулки Чичикова, и даже перечень действующих лиц и исполнителей, который читает на афише Чичиков, и такое, например: «Каких бричек и повозок там не было! Одна - зад широкий, а перед узенький, другая - зад узенький, а перед широкий. Одна была и бричка и повозка вместе, другая ни бричка ни повозка, иная была похожа на огромную копну сена или на толстую купчиху, другая на растрепанного жида или скелет, еще не совсем освободившийся от кожи, иная была в профиле совершенная трубка с чубуком, другая была ни на что не похожа, представляя какое-то странное существо… подобие кареты с комнатным окном, перекрещенным толстым переплетом».
При всей иронической интонации повествования очень скоро начинаешь ловить себя на мысли, что ирония здесь - только одна сторона дела, а другая - в том, что все это действительно страшно интересно. Мир вещей под пером Гоголя предстает не вспомогательным средством для характеристики мира людей, а, скорее, особой ипостасью этого мира.
Психологизм
При анализе психологических деталей следует обязательно иметь в виду, что в разных произведениях они могут играть принципиально различную роль. В одном случае психологические детали немногочисленны, носят служебный, вспомогательный характер - тогда мы говорим об элементах психологического изображения; их анализом можно, как правило, пренебречь. В другом случае психологическое изображение занимает в тексте существенный объем, обретает относительную самостоятельность и становится чрезвычайно важным для уяснения содержания произведения. В этом случае в произведении возникает особое художественное качество, называемое психологизмом. Психологизм - это освоение и изображение средствами художественной литературы внутреннего мира героя: его мыслей, переживаний, желаний, эмоциональных состояний и т. п., причем изображение, отличающееся подробностью и глубиной.
Существуют три основные формы психологического изображения, к которым сводятся в конечном счете все конкретные приемы воспроизведения внутреннего мира. Две из этих трех форм были теоретически выделены И.В. Страховым: «Основные формы психологического анализа возможно разделить на изображение характеров «изнутри», - то есть путем художественного познания внутреннего мира действующих лиц, выражаемого при посредстве внутренней речи, образов памяти и воображения; на психологический анализ «извне», выражающийся в психологической интерпретации писателем выразительных особенностей речи, речевого поведения, мимического и других средств внешнего проявления психики».
Назовем первую форму психологического изображения прямой, а вторую косвенной, поскольку в ней мы узнаем о внутреннем мире героя не непосредственно, а через внешние симптомы психологического состояния. О первой форме мы еще будем говорить чуть ниже, а пока приведем пример второй, косвенной формы психологического изображения, которая особенно широко использовалась в литературе на ранних ступенях развития:
Мрачное облако скорби лицо Ахиллеса покрыло.
Обе он горсти наполнивши пеплом, главу им осыпал:
Лик молодой почернел, почернела одежда, и сам он
Телом великим пространство покрывши великое, в прахе
Был распростерт, и волосы рвал, и бился о землю.
Гомер. «Илиада». Пер В.А. Жуковского
Перед нами типичный пример косвенной формы психологического изображения, при котором автор рисует лишь внешние симптомы чувства, нигде не вторгаясь прямо в сознание и психику героя.
Но у писателя существует еще одна возможность, еще один способ сообщить читателю о мыслях и чувствах персонажа - с помощью называния, предельно краткого обозначения тех процессов, которые протекают во внутреннем мире. Будем называть такой способ суммарно-обозначающим. А.П. Скафтымов писал об этом приеме, сравнивая особенности психологического изображении у Стендаля и Толстого: «Стендаль идет по преимуществу путями вербального обозначения чувства. Чувства названы, но не показаны», а Толстой подробно прослеживает процесс протекания чувства во времени и тем самым воссоздает его с большей живостью и художественной силой.
Итак, одно и то же психологическое состояние можно воспроизвести с помощью разных форм психологического изображения. Можно, например, сказать: «Я обиделся на Карла Ивановича за то, что он разбудил меня», - это будет суммарно-обозначающая форма. Можно изобразить внешние признаки обиды: слезы, нахмуренные брови, упорное молчание и т. п. - это косвенная форма. А можно, как это и сделал Толстой, раскрыть внутреннее состояние при помощи прямой формы психологического изображения: «Положим, - думал я, - я маленький, но зачем он тревожит меня? Отчего он не бьет мух около Володиной постели? Вон их сколько? Нет, Володя старше меня, а я меньше всех: оттого он меня и мучит. Только о том и думает всю жизнь, - прошептал я, - как бы мне делать неприятности. Он очень хорошо видит, что разбудил и испугал меня, но выказывает, как будто не замечает… противный человек! И халат, и шапочка, и кисточка - какие противные!»
Естественно, что каждая форма психологического изображения обладает разными познавательными, изобразительными и выразительными возможностями. В произведениях писателей, которых мы привычно называем психологами - Лермонтова, Толстого, Флобера, Мопассана, Фолкнера и других, - для воплощения душевных движений используются, как правило, все три формы. Но ведущую роль в системе психологизма играет, разумеется, прямая форма - непосредственное воссоздание процессов внутренней жизни человека.
Кратко познакомимся теперь с основными приемами психологизма, с помощью которых достигается изображение внутреннего мира. Во-первых, повествование о внутренней жизни человека может вестись как от первого, так и от третьего лица, причем первая форма исторически более ранняя. Эти формы обладают разными возможностями. Повествование от первого лица создает большую иллюзию правдоподобия психологической картины, поскольку о себе человек рассказывает сам. В ряде случаев психологическое повествование от первого лица приобретает характер исповеди, что усиливает впечатление. Эта повествовательная форма применяется главным образом тогда, когда в произведении - один главный герой, за сознанием и психикой которого следит автор и читатель, а остальные персонажи второстепенны, и их внутренний мир практически не изображается («Исповедь» Руссо, «Детство», «Отрочество» и «Юность» Толстого и др.).
Повествование от третьего лица имеет свои преимущества в плане изображения внутреннего мира. Это именно та художественная форма, которая позволяет автору без всяких ограничений вводить читателя во внутренний мир персонажа и показывать его наиболее подробно и глубоко. Для автора нет тайн в душе героя - он знает о нем все, может проследить детально внутренние процессы, объяснить причинно-следственную связь между впечатлениями, мыслями, переживаниями. Повествователь может прокомментировать самоанализ героя, рассказать о тех душевных движениях, которые сам герой не может заметить или в которых не хочет себе признаться, как, например, в следующем эпизоде из «Войны и мира»: «Наташа со своей чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так весело было в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она «…» нарочно обманула себя. "Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю", почувствовала она и сказала себе: "Нет, я, верно, ошибаюсь, он должен быть так же весел, как и я"».
Одновременно повествователь может психологически интерпретировать внешнее поведение героя, его мимику и пластику и т. п., о чем говорилось выше в связи с психологическими внешними деталями.
Повествование от третьего лица дает широкие возможности для включения в произведение самых разных приемов психологического изображения: в такую повествовательную стихию легко и свободно вливаются внутренние монологи, публичные исповеди, отрывки из дневников, письма, сны, видения и т. п.
Повествование от третьего лица наиболее свободно обращается с художественным временем, оно может подолгу останавливаться на анализе скоротечных психологических состояний и очень кратко информировать о длительных периодах, имеющих в произведении, например, характер сюжетных связок. Это дает возможность повышать удельный вес психологического изображения в общей системе повествования, переключать читательский интерес с подробностей событий на подробности чувства. Кроме того, психологическое изображение в этих условиях может достигать максимальной детализации и исчерпывающей полноты: психологическое состояние, которое длится минуты, а то и секунды, может растягиваться в повествовании на несколько страниц; едва ли не самый яркий пример тому - отмеченный еще Н.Г. Чернышевским эпизод смерти Праскухина в «Севастопольских рассказах» Толстого.
Наконец, повествование от третьего лица дает возможность изобразить внутренний мир не одного, а многих героев, что при другом способе повествования сделать гораздо сложнее.
К приемам психологического изображения относятся психологический анализ и самоанализ. Суть обоих приемов в том, что сложные душевные состояния раскладываются на составляющие и тем самым объясняются, становятся ясными для читателя. Психологический анализ применяется в повествовании от третьего лица, самоанализ - в повествовании как от первого, так и от третьего лица. Вот, например, психологический анализ состояния Пьера из «Войны и мира»:
«… он понял, что эта женщина может принадлежать ему.
"Но она глупа, я сам говорил, что она глупа, - думал он. - Что-то гадкое есть в том чувстве, которое она возбудила во мне, что-то запрещенное «…» - думал он; и в то же время, как он рассуждал так (еще рассуждения эти оставались неоконченными), он заставал себя улыбающимся и сознавал, что другой ряд рассуждений всплывал из-за первых, что он в одно и то же время думал о ее ничтожестве и мечтал о том, как она будет его женой «…» И он опять видел ее не какой-то дочерью князя Василья, а видел все ее тело, только прикрытое серым платьем. "Но нет, отчего же прежде не приходила мне в голову эта мысль?" И опять он говорил себе, что это невозможно, что что-то гадкое, противоестественное, как ему казалось, нечестное было бы в этом браке «…» Он вспомнил слова и взгляды Анны Павловны, когда она говорила ему о доме, вспомнил тысячи таких намеков со стороны князя Василья и других, и на него нашел ужас, не связал ли он уж себя чем-нибудь в исполнении такого дела, которое, очевидно, нехорошо и которое он не должен делать. Но в то же время, как он сам себе выражал это решение, с другой стороны души всплывал ее образ со всею своею женственною красотою».
Здесь сложное психологическое состояние душевной смятенности аналитически расчленено на составляющие: прежде всего выделены два направления рассуждений, которые, чередуясь, повторяются то в мыслях, то в образах. Сопровождающие эмоции, воспоминания, желания воссозданы максимально подробно. То, что переживается одновременно, развертывается у Толстого во времени, изображено в последовательности, анализ психологического мира личности идет как бы поэтапно. В то же время сохраняется и ощущение одновременности, слитности всех компонентов внутренней жизни, на что указывают слова «в то же время». В результате создается впечатление, что внутренний мир героя представлен с исчерпывающей полнотой, что прибавить к психологическому анализу уже просто нечего; анализ составляющих душевной жизни делает ее предельно ясной для читателя.
А вот пример психологического самоанализа из «Героя нашего времени»:
«Я часто спрашиваю себя, зачем я так упорно добиваюсь любви молоденькой девочки, которую обольстить я не хочу и на которой никогда не женюсь? К чему это женское кокетство? Вера меня любит больше, чем княжна Мери будет любить когда-нибудь; если б она мне казалась непобедимой красавицей, то, может быть, я завлекся бы трудностью предприятия «…»
Но ничуть не бывало! Следовательно, это не та беспокойная потребность любви, которая нас мучит в первые годы молодости «…»
Из чего же я хлопочу? Из зависти к Грушницкому? Бедняжка! Он вовсе ее не заслуживает. Или это следствие того скверного, но непобедимого чувства, которое заставляет нас уничтожать сладкие заблуждения ближнего «…»
А ведь есть необъятное наслаждение в обладании молодой, едва распустившейся душой!.. Я чувствую в себе эту ненасытную жадность, поглощающую все, что встречается на пути; я смотрю на страдания и радости других только в отношении к себе, как на пищу, поддерживающую мои душевные силы. Сам я больше не способен безумствовать под влиянием страсти; честолюбие у меня подавлено обстоятельствами, но оно проявилось в другом виде, ибо честолюбие есть не что иное, как жажда власти, а первое мое удовольствие - подчинять моей воле все, что меня окружает».
Обратим внимание на то, насколько аналитичен приведенный отрывок: это уже почти научное рассмотрение психологической задачи, как по методам ее разрешения, так и по результатам. Сначала поставлен вопрос, со всей возможной четкостью и логической ясностью. Затем отбрасываются заведомо несостоятельные объяснения («обольстить не хочу и никогда не женюсь»). Далее начинается рассуждение о более глубоких и сложных причинах: в качестве таковых отвергается потребность в любви, зависть и «спортивный интерес». Отсюда делается вывод уже прямо логический: «Следовательно…». Наконец аналитическая мысль выходит на правильный путь, обращаясь к тем положительным эмоциям, которые доставляет Печорину его замысел и предчувствие его выполнения: «А ведь есть необъятное наслаждение…». Анализ идет как бы по второму кругу: откуда это наслаждение, какова его природа? И вот результат: причина причин, нечто бесспорное и очевидное («Первое мое наслаждение…»).
Важным и часто встречающимся приемом психологизма является внутренний монолог - непосредственная фиксация и воспроизведение мыслей героя, в большей или меньшей степени имитирующее реальные психологические закономерности внутренней речи. Используя этот прием, автор как бы «подслушивает» мысли героя во всей их естественности, непреднамеренности и необработанности. У психологического процесса своя логика, он прихотлив, и его развитие во многом подчиняется интуиции, иррациональным ассоциациям, немотивированным на первый взгляд сближения представлений и т. п. Все это и отражается во внутренних монологах. Кроме того, внутренний монолог обычно воспроизводит и речевую манеру данного персонажа, а следовательно, и его манеру мышления. Вот, в качестве примера отрывок из внутреннего монолога Веры Павловны в романе Чернышевского «Что делать?»:
«Хорошо ли я сделала, что заставила его зайти?…
И в какое трудное положение поставила я его!..
Боже мой, что со мной, бедной, будет?
Есть одно средство, говорит он, - нет, мой милый, нет никакого средства.
Нет, есть средство; вот оно: окно. Когда будет уже слишком тяжело, брошусь из него.
Какая я смешная: «когда будет слишком тяжело» - а теперь-то?
А когда бросишься в окно, как быстро, быстро полетишь «…» Нет, это хорошо «…»
Да, а потом? Будут все смотреть: голова разбитая, лицо разбитое, в крови, в грязи «…»
А в Париже бедные девушки задушаются чадом. Вот это хорошо, это очень, очень хорошо. А бросаться из окна нехорошо. А это хорошо».
Внутренний монолог, доведенный до своего логического предела, дает уже несколько иной прием психологизма, нечасто употребляющийся в литературе и называемый «потоком сознания». Этот прием создает иллюзию абсолютно хаотичного, неупорядоченного движения мыслей и переживаний. Вот пример этого приема из романа Толстого «Война и мир»:
«"Должно быть, снег - это пятно; пятно - une tach" - думал Ростов. - "Вот тебе и не таш…"
"Наташа, сестра, черные глаза. На… ташка… (вот удивится, когда я ей скажу, как я увидал государя!) Наташку… ташку возьми… Да, бишь, что я думал? - не забыть. Как с государем говорить буду? Нет, не то, это завтра. Да, да! На ташку наступить… тупить нас - кого? Гусаров. А гусары и усы… По Тверской ехал этот гусар с усами, я еще подумал о нем, против самого Гурьева дома… Старик Гурьев… Эх, славный малый Денисов! Да, все это пустяки. Главное теперь - государь тут. Как он на меня смотрел, и хотелось ему что-то сказать, да он не смел… Нет, это я не смел. Да это пустяки, а главное - что я что-то нужное думал, да. На-ташку, нас-тупить, да, да, да. Это хорошо"».
Еще одним приемом психологизма является так называемая диалектика души. Термин принадлежит Чернышевскому, который так описывает этот прием: «Внимание графа Толстого более всего обращено на то, как одни чувства и мысли развиваются из других, как чувство, непосредственно вытекающее из данного положения или впечатления, подчиняясь влиянию воспоминаний и силе сочетаний, представляемых воображением, переходит в другие чувства, снова возвращается к прежней исходной точке и опять и опять странствует, изменяясь по всей цепи воспоминаний; как мысль, рожденная первым ощущением, ведет к другим мыслям, увлекается все дальше и дальше, сливает грезы с действительными ощущениями, мечты о будущем с рефлексиею о настоящем».
Среди множества психологических методик исследования личности особое место занимает проективная методика «Несуществующее животное». Это объясняется тем, что ее интерпретация дает обширную информацию о личности при затрате минимального количества времени на выполнение задания. Тест не только простой, но и очень интересный, доступен как взрослым, так и детям.
Автор Arne OlavТест создан отечественным психологом М. З. Дукаревич, исходя из особенностей психомоторной связи. Когда человек рисует, то лист бумаги в это время является особой моделью пространства, в котором с помощью движений доминантной (у большинства людей правой) руки фиксируется отношение к этому пространству, следуя словам И. М. Сеченова о том, что любая мысль заканчивается движением.
Главной целью методики является общее исследование личности, на основе которого психолог выдвигает гипотезу о некоторых ее особенностях, ни в коем случае не делая однозначных выводов о человеке без комплексной диагностики .
Тест «Несуществующее животное» начинается простой инструкцией: «Возьмите лист бумаги, простой карандаш и нарисуйте несуществующие животное, такое, которого на самом деле нет, и никогда не было на планете. Назовите его несуществующим именем».
Время на выполнение рисунка не ограничивается. Иногда люди отказываются выполнять тест, объясняя свой отказ неумением рисовать. В таком случае важно объяснить, что психолог не оценивает художественные способности, что тест несет более глубокий психологический смысл, чем просто умение красиво рисовать.
Методика «Несуществующее животное» проста в исполнении, ведь нарисовать необычное несуществующее животное не только просто, но и увлекательно. Но ее интерпретация требует глубоких знаний психологии человека. Если вы желаете получить качественный достоверный результат после того, как выполните тест, воспользуйтесь основными правилами его интерпретации:
В норме рисунок расположен в средней части листа, который находится в вертикальном положении. Если рисунок расположен в верхней части листа, это говорит о высокой самооценке и недовольством своей роли в обществе, где человек чувствует недостаток признания. Чем ниже расположен рисунок на бумаге, тем ниже его . Такой человек неуверен в себе, его не волнует признание социальный статус.
Это крылья, перья, бантики, еще одни ноги или лапы, кудри, цветы и различные другие украшающие детали. Все эти особенности говорят о уверенности в себе, о высоком уровне энергии, которую человек умеет распределять в разные сферы деятельности. Иногда это выливается в притеснении других людей, о делании концентрировать внимание только на своей личности. Это может быть человек, увлеченный своей профессией, стремящийся к самореализации.
Наличие хвоста говорит об отношении к собственным решениям и действием, к продуктам своей деятельности. Хвост, направленный вправо – отношение к действиям, поведению. Хвост, направленный влево – отношение к мыслям и возможностям. Направленность хвоста вверх или вниз говорит о восприятии человеком этого отношения: вверх – позитивное, вниз – негативное.
Автор Arne Olav Анализируется наличие панцирей, выступов, затемнений, прорисовки четких линий. Эти детали свидетельствуют о стремлении защититься от других людей. Если присутствуют острые углы – это агрессивная защита, если есть затемнения – есть тревога и страх, если линия двойная – есть подозрительность и ощущение опасности.
Тип животного.
Можно условно разделить животных на:
Выбор типа животного говорит об отношении к собственной личности, к своему «Я». Человек выбирает тот типа животного, с которым себя идентифицирует. Если животное «очеловеченное», в одежде, с двумя лапами, прямостоящее, с руками вместо лап, то это говорит об инфантильности и незрелости эмоциональной сферы автора.
Существует шесть основных типов названий для несуществующего животного:
Наверняка первыми проявлениями творчества человека были именно рисунки, а не письмена. Сегодня, разговаривая по телефону, находясь на совещании, обсуждая с другом новое увлечение, мы нередко рисуем. Эти рисунки могут быть абстрактными, состоять из отдельных линий и геометрических фигур. Что же мы рисуем и что означает такая современная «наскальная живопись»?
Изучая достаточно обширную научную и популярную литературу, я обратил внимание на то, что зачастую, анализируя рисунки, некоторые ученые не рассматривают часть интересных с точки зрения диагностики факторов. Во-первых , например, далеко не все изучают вопрос о том, когда и в каких условиях сделан рисунок , что при этом происходило. Одно дело, когда изображение «рождалось» в непринужденной обстановке и совсем другое, если при этом приходилось выслушивать, к примеру, наставления со стороны начальника. Такое ситуативное настроение обязательно найдет отображение в тематике рисунка, силе нажима на поверхность листа, остроугольности некоторых линий и многом другом. Во-вторых , надо учитывать, была ли предопределена заранее тематика рисунка: изображалось ли что-то конкретное или просто то, что диктовало подсознание.
Постигая психологию, я обязал себя не использовать для работы вульгарно-популярные публикации. Последние, возможно, и развлекают читателя, но вместе с тем дают явно ошибочную интерпретацию психологических особенностей личности. Это разочаровывает одних и тешит болезненное честолюбие других. Поэтому в данной статье я постарался подать то, что и научно подтверждено, и может быть интересно заинтересованным в изучении других людей.
Особенности «несознательных рисунков»
Несознательный рисунок следует рассматривать как психофизиологический акт , определенный условно-рефлекторной системой движений, а не как изображение конкретного смыслового объекта.
Формирование навыка достаточно быстрых, четких и одновременно гармоничных движений рисунка (как и письма), связано с формированием в головном мозге определенного образа. Пока этот моторный образ движения и сам рисунок не будут продуманы и составлены, проведение движения будет невозможным. По этому поводу известный психофизиолог Николай Бернштейн отмечал, что при тренировке любого движения, в первую очередь тренируются не руки, а мозг. Те, кто интересуется психофизиологией знают, что формирование воображаемого образа движения влечет за собой изменения в соматической, вегетативной и психологической системах организма .
Каждое движение тесно связано с соответствующими процессами в психике через уровни построения движений центральной нервной системы (названы так Н. Бернштейном - прим. автора ). Эти уровни обеспечивают отдельные движения в процессе рисования. Индивидуальность таких движений определяет специфику изображения рисунка, что, в свою очередь, зависит от такой же индивидуальности отдельных черт характера личности.
Не углубляясь в научные подробности теории уровней построения нервной системы, отметим следующее. Участки головного мозга и другие органы организма, отнесенные к этим уровням, обеспечивают общий тонический фон пишущей конечности. Они поддерживают необходимое рабочее положение тела, мелкую моторику мышц предплечья, способствуют постепенному переходу напряжения от одних, задействованных для рисования мышц, в другие. Кроме этих, с первого взгляда сугубо механических моментов, помогающих рисовать, происходит анализ и смысловая оценка того, что будет нарисовано, ведь изображение является не только графической конфигурацией, а носит некий символический или конкретный смысл. Поскольку это обусловлено психофизиологическими особенностями организма, то и рисунки, являясь проекцией наших внутренних переживаний, показывают сугубо личностные интересы, проблемы и многое другое. Таким образом, наши рисунки нужно рассматривать с учетом индивидуальных психофизиологических особенностей. По мнению ученых Людмилы Лебедевой, Юлии Никоноровой и Натальи Таракановой, психологический принцип проекции обнаруживается в основе всех видов художественного творчества. Человек, который творит, отображает или проецирует таким способом свои неосознанные или скрываемые комплексы, переживания и мотивы. Основным механизмом изобразительной деятельности является проекция. То есть то, что мы рисуем сознательно или автоматически, выполняя попутно другую работу, является отражением наших индивидуально-психологических свойств и мировосприятия.
Принципы толкования рисунков
При проведении интерпретации (толкования) рисунков, оценивается предыдущий эмоциональный опыт автора, его индивидуальность, возможные невротические реакции. Например, если в простой беседе многие люди ведут себя достаточно скованно, то в рисунке могут проявиться значительно шире. Остановимся на рассмотрении рисунков или каракулей, сделанных непроизвольно во время бесед с другими людьми по телефону, на совещаниях в процессе раздумий и т. д. Такие рисунки, в первую очередь, отображают фоновое эмоциональное состояние их автора во время рисования, а следовательно, и отношение к тому, что происходило с ним в ту самую минуту или незадолго до этого.
Этапы интерпретации
Изображения необходимо интерпретировать по определенной схеме: от оценки общего внешнего вида рисунка, до изучения деталей и особенностей проведения линий. Рассмотрим эту схему подробнее.
Оценка рисунка в целом. Сначала оценивается весь рисунок на предмет его целостности, гармоничности, эстетической завершенности, необычности или обыденности. Такие компоненты определяют степень одаренности человека, развитие умственных способностей, наличие вкуса, уровень внутренней культуры .
Эстетическая завершенность является свидетельством уровня волевого развития, запаса нервно-психической энергии, трудоспособности человека и состояния его нервной системы в целом. Четкое соблюдение принятых канонов рисования не демонстрирует личностных особенностей или свидетельствует об «усредненных» способностях ко всему. А в некоторых случаях это говорит об излишне выраженной педантичности, нежелании, а иногда и боязни перемен, проявления инициативы.
Нестандартность рисунка показывает уровень самобытности личности. Чем больше заметна необычность рисунка, тем оригинальнее личность в разных сферах жизнедеятельности. Но все хорошо до известных пределов. Чересчур необычные рисунки, «зашифрованные» абстракции могут свидетельствовать об акцентуации (слишком выраженных психических качествах одного направления), состоянии психики, близком к патологии. Достаточно вспомнить яркие, непонятные простому восприятию картины Ван Гога, страдавшего психопатологией, Сальвадора Дали и некоторых других известных художников, которыми по сей день восхищается общество.
Расположение рисунка. Вариант размещения изображения на листе бумаги психологически связан с самооценкой и самореализацией, субъективным восприятием интеграции в окружающий мир.
При размещении рисунка в центральной части листа можно судить о желании и определенном умении найти равновесие между своими эгоистическими потребностями и желаниями других, умении находить компромиссы, отстаивать свои интересы. Кроме того, такое расположение рисунка является свидетельством субъективного ощущения безопасности. Если рисунок, расположенный в центре, занимает практически весь лист бумаги, то это свидетельствует о выраженном эгоцентризме, возможно, агрессивности и завышенной самооценке. Так же можно говорить и о человеке, размещающем свой рисунок в верхней части листа . Такое размещение изображения свидетельствует о желании доминировать, соответствовать высокому социальному стандарту. По мнению вышеуказанных ученых, так расположенные рисунки, связанные по тематике с изображением людей, нередко свидетельствуют о склонности к уходу от реальности, наличии защитных механизмов по типу фантазирования.
С левой стороны размещают рисунки те, кто все хорошее в жизни связывает с прошлым. У таких людей доминирует эмоциональная сфера. В большинстве это мечтательные интроверты, склонные к бездеятельности.
Рисунки в правой части листа по большей части принадлежат тем, у кого преобладает выражение интеллектуальной сферы, устремления направлены в будущее. Такие люди деятельны, активны. В случае если рисунок расположен в верхнем правом углу листа, можно говорить о склонности автора к неподчинению, непредсказуемости, излишней конфликтности. Некоторые ученые (Людмила Лебедева, Юлия Никонорова, Наталья Тараканова) говорят о том, что такие люди в экстремальных ситуациях могут агрессию направлять на себя. На мой взгляд, у них могут быть травмы при деятельности в экстремальных условиях, например, при прыжках с парашютом, выполнении работ, связанных с городским альпинизмом.
Размещенное в нижней части листа изображение выдает человека со сниженной самооценкой, который постоянно неудовлетворен собой и своей жизнью, чувствует себя зависимым, угнетенным и подавленным. У таких личностей нередко бывают депрессивные настроения, ощущения небезопасности, иногда повышенный уровень тревожности.
Эмоциональный фон рисунка. Независимо от ваших собственных переживаний следует дать ему объективную оценку. Например, улыбающийся добрый зверь или спокойное море будут свидетельствовать об аналогичном состоянии рисующего, а ветер, наклоняющий деревья к земле, зубастая акулья пасть, плачущее солнце никак не будут являться признаком умиротворенного отношения к тому процессу или событию, во время которого рисунок создавался.
Рисунки, выражающие наши эмоции - отражение нашего внутреннего состояния или ситуативного отношения к тому, во время чего они создавались. О веселом чертике можно говорить как о проекции хорошего эмоционального фона, задорном настроении, желании «вытворить что-то эдакое». Плачущее солнце будет признаком внутреннего скрытого или явного расстройства, обиды. В принципе, оценить эмоциональную окраску рисунка не сложно.
Анализ отдельных частей изображения. Если рисунок состоит из множественных деталей, то это говорит об энергии автора, активности, инициативности. Руки или лапы характеризуют коммуникативную сферу личности. Как правило, их изображают экстраверты. Отсутствие же рук или лап выражает проблемы в сфере общения, или же попросту неумение автора рисовать эти части тела. К примеру, щупальца свидетельствуют о смелости и, возможно, предприимчивости, уши о стремлении получать и обладать информацией. Рога выражают агрессивные защитные устремления. Лапы, если они устойчивые и четкие, - показывают внимательное отношение к основам деятельности, обоснованности принятия решений. Слабые, несоединенные с корпусом, наоборот, необдуманность решений, неумение быть последовательным. Глаза - зеркало души. В рисунке взрослого пустые глазницы, нарисованные в виде одинаковых кружков могут свидетельствовать о внутренней эмоциональной пустоте, тупости, иногда деградации, асоциальности и страхе. Красивые и хорошо прорисованные - символ желания понравиться окружающим, быть привлекательным. «Точечки» или «черточки» вместо глаз говорят о внутреннем запрете на проявление эмоций, возможно параноидных чертах. Зачернение глаз, изображение их в темных очках связаны со страхами автора рисунка, об этом говорят Людмила Лебедева, Юлия Никонорова, Наталья Тараканова в книге «Энциклопедия признаков и интерпретаций в проективном рисовании и арт-терапии».
Анализ линий рисунка. Далее оцениваются линии нарисованного изображения: ломаные, остроугольные или плавные, закругленные, отдельные четкие и аккуратные, или множественные, как попало пересекающие друг друга. Как правило, особенности рисования линий отображают такие свойства нервной системы, как ее силу или слабость, инертность, динамичность. Некоторые психологи, анализируя линии, связывают их со свойствами темперамента человека и говорят о том, что остроугольность линий - свидетельство холерического темперамента, а излишняя плавность - флегматичного. На мой взгляд, такая оценка «срабатывает» при интерпретации признаков почерка, а при изучении рисунка не всегда.
Вообще, изображая что-либо, мы, сами того не осознавая, рисуем либо себя, либо свое внутреннее состояние, а скорее и то и другое. В итоге внешние линии (контуры) центральной или единственной фигуры рисунка изначально являются символической границей между нами и окружающим миром, а характер этих линий часто отражает наше отношение к этому миру, его субъективное восприятие. Например, уверенные, яркие и легкие линии свидетельствуют об уверенности в своих силах вплоть до самоуверенности.
Неровные, неясные линии свидетельствуют о боязливости и робости, особо четко подчеркнутые и выделенные - признак повышенного самоконтроля, стремление скрывать от окружающих свои проблемы и переживания. Затемнение, «запачкивание» - выражает повышенный уровень страха и тревоги. Четкие, обрамляющие изображение линии, нарисованные как будто одним движением, - показатель самоизоляции от социума, или субъективного восприятия своего состояния как изолированного. Неоконченные линии, словно автору не хватило сил их дорисовать - частый признак астенического* состояния. Бессознательные тенденции к предельной экономии сил, стремлении сберечь остаток психической энергии.
Сила нажима. Я всегда дополнительно рассматриваю такой признак рисунка как нажим. С помощью нажима можно оценить характер внешних эмоционально-волевых проявлений автора. Как в почерке, так и в рисунке сильный нажим присущ людям эмоционально активным, подвижным, отличающимся яркой жестикуляцией и артикуляцией. Те, кто рисует со слабым нажимом , пребывают в эмоционально сниженном настроении, не любят выступать перед аудиторией, «бледны» в эмоциональных проявлениях. Такой слабый нажим характеризует человека тревожного. Если эти линии можно назвать «паутинообразными», то налицо астеническое, ослабленное и физически, и психически состояние, депрессия. Нарисованный ствол дерева с помощью таких линий свидетельствует о страхе человека перед самоутверждением, избегание самостоятельных действий. Изображенная таким образом листва говорит о развитой чувствительности, впечатлительности, подверженности влиянию со стороны.
Импульсивный, непостоянный по силе нажим рисунка является наиболее нежелательным. Ведь постоянный, выдержанный по силе нажим - свидетельство уравновешенного характера, умения обдумывать свои решения. А непостоянный указывает на нервн·сть, импульсивность, лишнюю эмоциональность при принятии жизненно важных решений, порывистость, нередко, неспособность к систематическому труду. Если же нажим в линиях рисунка слабый и одновременно неравномерный, то это может свидетельствовать о неуверенности, иногда неврастеничности и, возможно, психическом мазохизме. Последнее утверждение, как правило, подтверждается, если рисунок в целом эмоционально «грустный» выражает негативные настроения или тенденции.
Сильный, но не слишком дифференцированный нажим наблюдается у личностей, которым присуще зацикливание на проблеме, каком-то переживании, трудный переход от одного вида деятельности к другому. Но такие люди с успехом докапываются до глубины определенных идей и практически никогда не бросают начатое дело.
Очень сильный нажим рисунка свидетельствует о наличии у человека резко возникшей тревожности, вероятно, попытках агрессивно подавить источник страха, большой эмоциональной напряженности. Прерывистые и дрожащие линии, рисуемые медленно, указывают на нерешительность, неуверенность в себе, повышенный уровень тревожности или даже ярко выраженное беспокойство. Однако тонкие и изящные линии, нарисованные быстро, энергично являются доказательством уверенности автора рисунка в том, что он делает, отсутствия смущения, стремления добиться цели.
Толстые линии, обрамляющие центральную фигуру рисунка, выдают склонность к импульсивному поведению, иногда необдуманности действий и поступков, некоторой агрессивности в том числе и вербальной. Отчасти это может быть стремлением сохранить независимость от окружения, как бы свою целостность, самобытность. Но иногда, стремление рисовать очень толстыми, жирными линиями имеет не совсем социально-приемлемые формы.
Жирные линии, без сильного нажима, могут встречаться у любителей вкусно покушать и получать от жизни некоторые физические удовольствия.
Во многих рисунках их авторы не только изображают контуры фигуры или рисунка в целом, а и штрихуют, выделяют какие-то части зачернением, обозначая таким способом тени и т. д. Темные тона, преобладающие в штриховании, зачерчивание внутреннего пространства прерывистыми линиями разной длины и направленности свидетельствуют о наличии внутреннего конфликта, повышенного уровня тревожности. Если же такая штриховка сделана с сильным нажимом, то автор может находиться в состоянии вынужденной агрессии по отношению к кому-то.
Цветные рисунки. Отдельная тема - цвет рисунка, линий или зарисовки, если таковые есть. Как правило, рисунки, «появившиеся на свет» во время телефонного разговора или совещания сделаны одним цветом, тем, что есть под рукой. Поэтому появление цвета уже само по себе свидетельство того, что человек хотел что-то особенно подчеркнуть. Предпочтение черного цвета свидетельствует о компенсационном поведении, желании отвергать (например, то, о чем в момент рисования идет речь), проявлять агрессию, активное противодействие.
Белый цвет - символ чистоты и открытости. Если смешать все цвета радуги, то получится белый. Важно знать, что отношение к этим, да и некоторым другим цветам, разное, например, у европейцев и народов востока. В Китае белый - цвет траура, а черный, наоборот радости и торжества. Поэтому изучение рисунков представителей других народов требует знаний об их архетипном и национальном отношении к цвету.
Красный - цвет агрессивности, наступательной активности и сексуальности, чувственной страсти, но и гнева, насилия. Иногда выбор этого цвета говорит о наличии «горящей» проблемы, эмоциональном напряжении, реакции на опасность,
По словам И. Гете, оранжевый цвет рисунка создает впечатление тепла и удовлетворенности, так как является оттенком огня, характерным для заходящего солнца.
Синий цвет - проекция глубины, стремления уйти в себя, покоя и тишины, надежности, гармонии и надежды. Это также цвет самоанализа и самоуглубления.
Все те же авторы высказывают мысль об ассоциации желтого цвета с теплом и светом, солнцем, питающем жизнь энергией. Это цвет ясности, радости и веселья, открытости, целеустремленности и стремления к активному созиданию, а также наслаждению от результатов этой деятельности. Комментируя рисунки с преобладанием желтого цвета, можно говорить, что их автор человек любознательный, активный, иногда непостоянный в своих второстепенных привязанностях, стремящийся к новым интересным занятиям и хобби. Такие люди легко устанавливают контакты с другими, нередко стараются перевести отношения в непринужденное русло. Можно также предположить, что у автора наглядно-образный, художественный тип мышления. Вполне возможно, что выбранные автором присланных на конкурс рисунков 6–9 фон и цвет бумаги опосредованно говорят о наличии упомянутых качеств и стремлений.
Все тот же И. Гете с зеленым цветом связывал свое представление о гармонии, считая, что в нем происходит примирение противоположностей, мужского и женского, черного и белого, души и тела.
Говоря об использовании цвета, необходимо обращать внимание на то, что зеленая трава, красное или желтое солнце - это естественное использование цвета. Другое дело, когда человек, имеющий нормальное цветоощущение (не дальтоник) рисует море черного цвета при наличии синего карандаша, коричневую траву и т. д.
Тема рисунка. И последнее, что оценивается и интерпретируется - это тема рисунка, что на нем изображено. То, что мы рисуем, напрямую отображает наш внутренний мир и его состояние.
О линиях мы уже говорили. Однако, хочется добавить, что рисование прямых с достаточным нажимом линий показывает определенную степень раздражения по отношению к предмету разговора или человеку, с которым он ведется. Особенно это заметно, когда линии перечеркивают друг друга. Характерным примером является рисунок 6 . Такие рисунки создают люди, которые достаточно долго терпят и стараются обходить конфликты стороной, но переживают их внутри и рано или поздно выплескивают все эмоции на обидчика. Таким обидчиком может быть как конкретный человек, так и работа. С другой стороны, подобные рисунки - реакция на агрессию, своеобразный предохранительный, психокорректирующий прием, способствующий разрядке.
Волнообразные линии - свидетельство умиротворения, покоя, дипломатичности, умения находить разумные компромиссы в сложившейся ситуации.
Рисунок солнца с добрым выражением лица говорит о том, что вы пребываете в хорошем расположении духа, полны энергии, общение в данный момент доставляет удовольствие или сулит хорошие перспективы.
Обратим внимание на рисунок 7 . На нем изображены два лица в анфас. Такое изображение выдает человека, умеющего общаться, легко находящего точки соприкосновения с другими людьми, подобная трактовка изложена Алиной Ланской в книге «Язык рисунка. Характер человека - как на ладони». Но лица явно перекошены, что говорит о межличностном конфликте с близким человеком, недовольстве собой. Специфика изображения глаз (очков) является признаком осознания автором своей неправоты в этом конфликте. Либо автору надоели частые обсуждения общих ошибок в отношениях, глупость, которая их может погубить. Рисунок так же выражает определенную степень внутренней тревоги и напряжения. Другие рисунки этого автора говорят о конфликте не только межличностном, но и внутри себя.
Автор рисунков 1–5 явно любит изображать многоугольники, дополняя их витиеватыми линиями, украшающими картинку. Многоугольники рисуют люди достаточно требовательные к себе и другим, добивающиеся в жизни успеха не только благодаря протекции, но и своим силам. Когда многоугольники имеют пять, шесть и больше углов, и соединены с украшениями, то можно говорить, что их рисовал эмоциональный человек, иногда принимающий интуитивные решения. Если таких людей в детстве неправильно воспитывать, они могут быть конфликтны, неуступчивы, придирчивы. Анализируя рисунки нашей конкурсантки, раскрашенные цветом, можно предположить, что она активна и жизнерадостна, иногда ее переполняет энергия, но не всегда рядом есть человек, способный понять и принять ее пожелания и устремления.
Рисунки 10–11 выдают общительного, интересного человека, любознательного, любящего путешествовать. Такие люди умеют дарить подарки, при чем не только материальные, но и эмоциональные. В сочетании с выбранным цветом рисунка можно говорить о большом запасе нервно-психической энергии, сексуальности автора.
Наши рисунки это кладезь информации. Изучив несознательно сделанные рисунки можно, «читать человека» как раскрытую книгу, понимая его проблемы и радости, состояния и скрытые желания.
Судя по характеру линий и стрелок (внутри которых есть числа) на рисунке, их направленности в разные стороны из одного центра, можно говорить о том, что автор данного рисунка (рис. 1 ) человек достаточно, инициативный и решительный . Но в жизни предпочитает вторые роли , желая оставаться «за кулисами». Зарисовки в виде прямоугольников со сглаженными краями - одно из свидетельств ответственного отношения к делу , в частности к тому, которое в цифрах и буквах отображено на рисунке. Однако для автора эта работа уже поднадоела, либо связана с общением с неприятными людьми, или недостаточной оценкой ее вклада. Впрочем, причин может быть много, но суть одна - что-то в этом процессе вызывает негативные эмоции. Возникает небольшая, тщательно скрываемая и порой неосознаваемая тревога, которая преследует со всех сторон, как от руководителей, так и от окружения. На рисунке это проявляется в тщательной заштриховке, затемнении прямыми и ломаными линиями практически всех углов и сторон прямоугольников. Автор словно прячется в эти прямоугольники, закрывая себя от всех. Маленькие «колючие» ежики или звездочки из многих линий - еще одно тому подтверждение.
Несмотря на сказанное, автор человек оптимистичный и жизнедеятельный, активный и внимательный к работе, вплоть до мелочей, жаждущий перемен, которые помогут гармонизировать отношения в первую очередь с собой .
Необычность конфигурации разных составляющих рисунка говорит о творчестве, неплохом уровне интеллекта . Но умение творить по разным причинам не используется, не происходит полноценная самореализация, что может быть причиной уже упомянутой тревоги. Девушка, нарисовавшая этот рисунок, достаточно упрямая, всегда стремится закончить начатое дело и добиться поставленной цели, приложив много усилий для ее достижения. Но, нередко, скрывает в себе свои желания, обиды, огорчения, а другие воспринимают это как должное, не считаясь с ней.
Рисунок, изображающий цветок, тянущийся к солнцу (рис. 2 ) - гармоничный и целостный. В нем присутствует не только форма, изображающая цветы, солнце, траву, но и своеобразное, хорошо воспринимаемое зрительно движение. Такие кинестетические особенности рисунков встречаются редко. Человек, способный их выразить отличается художественным вкусом, фантазией, нередко живет в мире абстрактных идей, так считает известный немецкий психолог Герман Роршах. Скорее всего, этим выражается желание больше внимания уделять душевной стороне жизни, оригинальности в отношениях и на работе . Исходя из общей оценки характера рисунка, можно говорить о том, что создателю рисунка хочется больше душевного тепла, близости, чего-то такого, что затронет тонкие струны души, а не повседневной рутины . Этого тепла и внимания недостает в первую очередь от более сильной, в субъективном понимании автора фигуры. Возможно, этот человек или организация не внимательные к художнице, являются в определенной мере авторитарными. Если рассматривать нарисованное солнце как источник тепла, то в большинстве близких нам культур, в первую очередь славянских, солнце олицетворяет мужскую, сильную, энергичную половину. В нашем случае, солнце как раз может быть символическим изображением человека, сердечность и понимание которого помогает обрести психологический покой и равновесие. Для такого полноценного равновесия автору не хватает эмоционально теплого общения, искреннего понимания эмоций .
Можно с достаточной степенью достоверности говорить, что автор хорошо справляется с работой, требующей творческого начала, умения применять ассоциативное мышление, хорошо видеть и выделять главное . Вероятно, девушке нужно чаще прислушиваться к интуиции и своим сновидениям, своеобразным подсказкам из бессознательного. Она может быть восприимчивой к внутренним переживаниям и созерцаниям, без которых невозможны, как научные открытия, так и глубокие чувства.
Хорошо созданные формы и узоры рисунка 3 говорят о стремлении к гармонии, о спокойной и организованной жизни , что вовсе не свидетельствует о желании ничего не делать и сидеть, сложа руки. Но кто-то любит постоянные переезды, шумные развлечения и большие компании, а наш автор, наверное, предпочла бы смотреть на море, закат солнца и на костер в коллективе близких друзей . У нее достаточно высокий уровень интеллекта , но в повседневной работе в полном объеме он не используется. Она также способна к долгой концентрации внимания, обладает хорошей работоспособностью, предпочитает спокойную работу , где необходима вдумчивость и внимательность деятельности с несложными результатами. Автор - человек общительный, романтичный .
Рисунок 4 , изображающий клоуна с крыльями, интересен тем, что его автор фактически нарисовала себя и свое внутреннее состояние. Можно предположить, что художница обладает высоким запасом нервно-психической энергии, интересуется многими областями человеческой деятельности, старается принять участие в как можно большем количестве различных дел и мероприятий . Все это направлено на завоевание места под солнцем, объясняется увлеченностью своей деятельностью .
У автора хорошо выражены коммуникативные способности , общение для нее это и работа, и отдых, и развитие, и многое другое. При этом ее интересуют все стороны общения , будь-то встреча с друзьями или обсуждение последних интересных фильмов и выставок, разговор тет-а-тет. Такое общение выполняет и своеобразную защитную функцию. Штриховка рисунка свидетельствует о постоянно возникающем страхе . Вполне возможно, это связано со страхом быть не принятой, не понятой или брошенной психологически значимым человеком . Поэтому для установления и поддержания нужных ей контактов используются как легкое кокетство, так и детские капризы . Многогранное общение дает уверенность в себе, а основной используемый ею способ поддержания отношений - быть интересной собеседницей, обладающей большим количеством знаний, умение «подавать» себя , быть просто интересным человеком. У автора очень хорошо развито активное воображение, ее любознательность «подпитывает» интеллект, дает возможность генерировать идеи, вдохновляться и вдохновлять других, быть интересной собеседнику.
Исходя из характера рисунка и его тематики, можно сказать, что художница до сих пор, принимая жизненно важные решения, подсознательно обращается за одобрением к более сильной в психологическом плане фигуре женского пола. Например, к матери, бабушке, сестре, подруге. С одной стороны ничего плохого в этом нет, но с другой, автор попала в ситуацию своеобразной психологической тюрьмы, из которой выйти ей не дают, или она сама не хочет, боясь ответственности за принимаемые решения , вероятности возникновения конфликта. Возможно, надо завоевывать, а не выпрашивать уважение этого человека, перестать бояться быть непонятой или не принятой, становясь самой собой, перестать подавлять в себе те прекрасные импульсы, которые мешают жить так, как хочется.
В глубине души художница положительно амбициозна и честолюбива , со стремлением достигать и обладать . Для этого она готова много и хорошо работать, расти вверх, как ее цветок (рис. 5 ).
